Меня тут действительно давно не было. Не знаю, с чем это связано, может со скукой дома, может время пришло, но мне захотелось оглянуться назад и немного позабавиться. Не думаю, что это кому-то будет интересно. Это скорее для меня. Дальше будет скучная длинная история, даже если вы осилили "Миссис Дэллоуэй" Вирджинии Вульф, не рискуйте.
Осторожно: графомания. Вам это не нужно!


Я завела этот блог где-то 10 лет назад (на самом деле, девять лет назад, но, согласитесь, "10 лет" звучит круто, сверху изображение, с которого все началось в октябре, о боже, 2011). Тогда я была шестнадцатилетней слабосоциализированной школьницей, писала о музыке и сопутствующем. С тех пор, кажется, почти ничего не изменилось. Теперь я слабосоциализированный маркетолог с бесполезным гуманитарным образованием, который все еще с ума сходит от старой музыки. Это то, что никогда не изменится.

Про персиковое платье, журналистику и падение редуцированных.

Я была не очень хорошей ученицей. Я не была прилежной, хотя миллиард раз слышала, что это именно то, чего мне не хватало для достижения абсолютного успеха. Я тоже так думала, пока не занялась станковой живописью. Просто, когда ты занимаешься чем-то, что тебе нравится, тебе не надо насиловать себя, не подключать волю, чтобы справиться. Так, за мольбертом я могла проводить все выходные с утра до вечера, тогда меня назвали трудолюбивой. Сейчас на работе мне тоже так говорят, хотя я просто делаю то, что мне нравится.
Так вот, в школе "трудолюбивой" я не была. Мне не нравилась геометрия, не нравилась биология, бесила алгебра (теперь мои проблемные отношения с математикой кажутся мне особенно забавными). Мне нравились книги, нравилась музыка, телеканал с альтернативной музыкой, позже, лет в 17, я еще полюбила алкоголь. Все это привело меня к постоянным четверкам по математике и биологии (я не из тех была, кто гнался за медалями, но правда могла лучше), трем коркам музыкалки и бешеному желанию поступить на факультет журналистики. А с необходимостью заканчивать школу без экстерната мерило еще желание нарядиться в персиковое платье, цвета платья моей первой Барби. Последние два годика школьной жизни я провела в наборе публикаций в местных СМИ и музыкальных алко-тусовках с Crystal Castles. Забавно, что чем больше я узнавала кухню журналистики, тем отчетливее понимала, что это не для меня. "Если ты любишь читать и писать, то тебе на филологический". А еще мне захотелось узнать, как упали редуцированные. Так и решила в последнем семестре сдать еще и историю. После выпускного, на котором я не выпила ни грамма шампанского, того самого персикового платья и первого рассвета, как бы, взрослого, я отправила свои документы в единственное место. Филологический факультет, отечественная филология, бюджет. Ну и поступила. О чем, несмотря на бесполезность специальности, по сей день не жалею.

Про зарубежку, портреты и депрессию.

К моменту моего поступления в ВУЗ обстановка дома накалилась (да, кстати, дома у нас были проблемы), я как тень проскальзывала в дом и из него, чтобы как можно реже становиться орудием борьбы родителей между собой. Мне уже было восемнадцать и я была уверенна, что как только настанет момент, я обязательно свалю из дома. Насовсем. Я была ужасно зла на маму, из-за того, что она терпит скандалы и пьяные выходки отца, из-за того, что не может себя защитить. Я была ужасно зла на отца, из-за того, что он тряпка, которая не может решиться и уйти, вместо чего треплет нервы семье, из-за того, что он истерик и мы всегда зависели от его настроения, из-за того, что никогда не могла и не смогу называть его папой. На него я зла до сих пор. Из-за того, что мне очень не хотелось находиться дома, я все чаще "ночевала у подруг" с дешевым вином или виски, подружилась с зелеными пилюлями, перестала есть, начав резервировать калории, чтобы быстрей нажраться. Гены? Как ни странно, тогда с учебой у меня все было классно. Я успешно сдавала экзамены, писала статьи про Уайльда, участвовала в общественной жизни. Короче, делала все, чтобы только не быть дома. Мы жили от его запоя к запою. А еще от лета к лету, когда я с подругой могла вырваться на море. И, хотя физического насилия не было (стоп, я кого-то оправдываю?), эмоциональные качели были такими, что в 18 я начала заикаться, руки тряслись, а кошмаров, от которых я мучилась постоянно, стало вдвое больше. И вот, когда мне было около двадцати он решил и все-таки ушел. И я поверила, что теперь все будет хорошо. К тому времени я научилась монетизировать свой скилл рисования и с маменькой мы решили, что проживем.
Только, блять, через пару недель у ворот раздался до боли знакомый стук (до сих пор до слез боюсь стуков в дверь). Он всегда был неожиданным. Вечером отец пришел, нажравшись, разумеется, для смелости, вернулся в семью. К этому моменту я нечасто стала появляться в университете из-за ужасной паники, которая начиналась, стоило мне выйти из дома. К тому моменту я все больше времени проводила с подругами, уже без алкоголя, на съемной квартире. Туда я и перебралась окончательно на следующий день. Я в последний раз говорила с отцом, заикаясь, пообещав, что никогда его не прощу и больше никогда с ним не стану общаться. Обещание я сдержала. Он умер (естественно, столько пить...) через полтора года. Я ушла, а они переживали вторую молодость: снова гуляли, ходили в кафе и кино. А я постепенно совсем стала затворницей. Я где-то год не могла выходить из дома. Совсем. Апатия. Я ничего не могла. Ничего не хотела. После диагноза, лекарств и терапии, я смогла вернуться в университет, где меня сохранили. Не стали отчислять.
Большая часть преподавателей видели меня как загулявшую бессовестную и легкомысленную девицу. А я и не пыталась что-то объяснить или доказать. Я просто старалась наверстать. Что-то не получалось, допустим, русскую литературу третей трети девятнадцатого века я сдавала до выпуска. Что-то получалось, например, я круто прошла пед.практику, хотя у меня была своеобразная и фамильярная манера общения с учениками. Забавно, но какое-то время я даже хотела отправиться работать в школу. Последние два курса мы жили весело. С подругой-сестрой на съемной квартире. Вместе готовились к экзаменам (хотя мы с разных факультетов), я рисовала портреты (особенно круто было в период 14 февраля-8 марта), потом стала капать пенсия по потере кормильца (спасибо, батя). Было тяжело, но легко. мы копили всю неделю, чтобы в выходные взять эля или дешевого ромового напитка. Весело было.
С горем пополам я защитила (даже отлично) ВКР, сдала госы и твердо решила остаться на филфаке. И даже не засомневалась, когда декан тихонько и недобро сказала: "слава богу!", вручая мне диплом. Дальше было последнее свободное лето, поиски работы и прогулки по лесам. Ну и вступительные. А потом…